✔ ОБРАЗОВАНИЕ И КРУШЕНИЕ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ.

✔ ОБРАЗОВАНИЕ И КРУШЕНИЕ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ.
ТЕМА: СМУТНОЕ ВРЕМЯ. ЦАРСТВОВАНИЕ И ГИБЕЛЬ ЛЖЕДМИТРИЯ
Вслед за князьями Воротынскими и Телятевским, для изъявления признания самозванца царём в Тулу поспешили Ф. Мстиславский, Шуйские и другие, чтобы встать в ряды изменников и предателей. В это время в Тулу к Лжедмитрию прибыла новая дружина донских ка¬заков во главе с атаманом Смагой Чертенским. Лжедмитрий им пер¬вым подал руку и только потом боярам. Донские казаки в присутст¬вии Лжедмитрия на чём свет стоит поносили бояр, унижали их, осо¬бенно князя А.Телятевского. Прибывшие бояре передали Лжедмит¬рию государственную печать, ключи от кремлёвской казны, одежды и доспехи царские.
Узнав, что патриарх свержен, юный Фёдор Годунов и его мать мертвы, а их родственники изгнаны из Москвы, самозванец высту¬пил из Тулы и 16 июня расположился станом на берегах Москвы-реки у села Коломенского. Здесь знатные горожане поднесли ему хлеб-соль, золотые кубки и соболей, а бояре драгоценную царскую утварь. Лжедмитрий оказывал внимание признавшим его, миловал, определял на службу согласных, особенно иностранцев, рассылал
письма во все концы, стремясь побыстрее взять управление в стране в свои руки. 20 июня самозванец торжественно и пышно въехал в Мо¬скву. Её жители высыпали на улицы встречать его. Все признавали его: и знатные, и рядовые. Даже Б. Вельский, не раз видевший царе¬вича Дмитрия, признал в самозванце сына Ивана IV.
Желая увеличить число своих сторонников, Лжедмитрий возвратил свободу, чины и собственность Нагим. М. Нагого пожаловал в сан вели¬кого конюшего. Многих дворян пожаловал в бояре и окольничие, в том числе В.Щелкалояа. Князя В.Голицына назначил великим дворецким, князя Б.Вельского великим оружничим, князя М.Скопина-Шуйского великим мечником, князя Лыкова-Оболенского великим крайним, Пушкина великим сокольничим, дьяка Сутупова великим секретарём и печатником, дьяка Власьева также великим секретарём и надворным надскарбием (казначеем). Кроме новых чинов, он первым ввёл в Рос-сии иностранные звания и должности, заимствованные у поляков.
Из Сийской пустыни был освобождён Филарет (Ф.Романов) и на¬значен ростовским митрополитом. Его жена Марфа и сын Михаил так¬же были освобождены и с этого момента жили вместе. Был освобожден и князь Симеон Бекбулатович, которому разрешено было вновь име¬новаться царём. Сняли опалу с Годуновых. Их отправили воеводствовать в Сибирь и другие дальние места. Тела мёртвых Нагих и Романо¬вых выкопали, доставили в Москву и похоронили в соответствии с бо¬ярскими почестями там, где лежали их предки и родственники.
Кроме этого, Лжедмитрий удвоил жалование сановникам и войску, велел заплатить все казённые долги Ивана IV - отменил многие торго¬вые и судные пошлины, строго запретил всякое мздоимство и наказал многих корыстолюбивых судей, взялся сам принимать челобитные от жалобщиков каждую среду и субботу, отменил закон о закрепощении крестьян и холопов, распорядился всех беглых возвратить их господам, кроме тех, которые ушли во время голода, освободил слуг, лишённых личной воли силой, отпустил своих иноземных телохрани¬телей и всех поляков, дав каждому в награду за верную службу по 40 злотых деньгами и мехами, но не удовлетворил их желаний, посему они не выехали из Москвы, требовали большего и пировали.
Лжедмитрий решил также изменить состав Государственной Думы. По образцу Польши он распорядился называть всех членов Думы сенаторами и расширил её состав до 70 человек за счёт введе¬ния в неё представителей церкви: патриарха, четырёх митрополитов, семерых архиепископов, трёх епископов. Сам почти ежедневно при¬нимал участие в её работе. Приближённые самозванца советовали ему ускорить венчание на царство, чтобы укрепить его власть. Лже¬дмитрий внял их советам и избрал на место патриарха чужеземца гре¬ка Игнатия, рязанского митрополита. Для того, чтобы осуществить этот обряд успешно, нужно было добиться согласия инокини Марфы Нагой, матери царевича Дмитрия, чтобы она признала в самозванце своего сына.
После некоторых переговоров она это сделала 18 июля 1605 года. Что руководило этой женщиной? Скорее всего, желание выжить, так как несогласие было равносильно смерти, ибо она становилась опас¬ным свидетелем. 21 июля состоялось венчание на царство. Казалось, все дела Лжедмитрия шли успешно. Но так только казалось. Само¬званец, бывший холопом у Романовых и Черкасских, иноком в церк¬ви, товарищем запорожцев, другом польских вельмож, за годы стран¬ствий и самообразования освободился от мертвящей косности москов¬ской христианской церкви и пресса самодержавия. Он отчасти забыл, а по большей части не знал их канонов и порядков. Поэтому, осуще¬ствляя управление государством, постоянно натыкался на них, не вы¬полнял и не соблюдал их.
Всё это замечалось знатными и рядовыми москвичами, которые за прошедшие 100 лет гонений против инакомыслия и репрессий против неугодных уже почти полностью утратили стремление к свободе, ус¬воили порядки христианской церкви и царского самодержавия, вос¬принимая их как дар Бога и его всевышнюю волю. Поэтому нововве¬дения самозванца, свобода поведения и нравов нового двора, наруше¬ние церковных и самодержавных канонов были чужды московскому обществу, непонятны ему, нагоняли страх и опасения. К этому добавлялось недоверие, которое проявлял Лжедмитрии к россиянам. На первое место он ставил поляков, хвалил и награждал их. При всяком случае ставил их в пример перед россиянами. Самозванец с ними раз-говаривал как с равными, также стремился говорить и с московскими боярами. Но последние не привыкли к такому обхождению и считали такое поведение, нарушением царского сана, не говоря уже о благово¬лении иезуитам и прочим нарушениям московских порядков.
К тому же Лжедмитрии вёл расточительную жизнь. За время сво¬его короткого царствования истратил около 7 миллионов рублей. Мо¬сковский народ не любил такой расточительности, так как страшился повышения налогов. Но самозванец не только роскошествовал, он также занялся развратом, стремясь быть похожим на своего мнимого родителя. Однако Москва уже отвыкла от развратных оргий, и эти действия самозванца всё больше и больше настраивали москвичей против него. Постепенно хвала в его адрес угасла, а слухи, что он яв¬ляется самозванцем, стали звучать всё больше. Тут-то и вышел на арену князь В.Шуйский, который решил начать борьбу с Лжедмитрием пока только на поприще распространения слухов. Но у Лже¬дмитрия ещё оставалось немало сторонников, первым среди них был П.Басманов. Он донёс самозванцу, что Шуйский замышляет измену.
Князя В.Шуйского с братьями схватили и заключили под стражу. Самого В.Шуйского пытали. Но он мужественно терпел и никого не выдал. Затем его судили собором, в котором были собраны люди всех чинов и званий. Но он не отступился от своих обличительных слов в aдpec самозванца. Тогда его приговорили к смертной казни. Москов
ский народ, издавна любил Шуйских, ужасался приговору. По казнь не состоялась. Мария Нагая, бывшая с Шуйскими в дружбе во времена Б.Годунова и знавшая отношение к ним москвичей, уговори¬ла самозванца отменить казнь. Лжедмитрий отменил казнь, чем вы¬звал бурю восторгов в среде москвичей и несколько поправил своё пошатнувшееся положение. Князей Шуйских Василия, Дмитрия и Ивана сослали в Галич. Их имения описали, а дома разграбили.
Однако начатое Шуйскими разоблачение не прекратилось. Оно утихло только на короткое время, а затем слухи поползли вновь. Ра¬зоблачителей хватали, ссылали и даже казнили. Опасаясь подослан¬ных убийц, Лжедмитрий создал себе дружину телохранителей-иност¬ранцев из 300 человек, разделил её на три сотни и поставил во главе каждой из них капитанов: француза Маржерета, служившего ещё у Б.Годунова, ливонца Кнутсена и шотландца Вандемана. Всех их бо¬гато одел и прекрасно вооружил. Сверх поместий каждому наёмнику определил денежное жалование от 40 до 70 рублей в год. Усмирив, как ему казалось, Москву, Лжедмитрий решил исполнить слово, дан¬ное Марине Мнишек.
Всё это время он переписывался с ней и её отцом. Наконец, отпра¬вил в Краков великого секретаря и казначея А.Власьева для торже¬ственного сватовства. 1 ноября Власьев добрался до Кракова и был представлен Сигизмунду III. Там он говорил о воцарении сына Ива¬на IV, о его желании сокрушить Оттоманскую державу, завоевать Грецию, Иерусалим, Вифлеем и Вифанию. Так же говорил о намере¬нии самозванца сочетаться браком с Мариной Мнишек. 12 ноября в присутствии Сигизмунда III, его сына Владислава и сестры шведской королевы Анны совершилось торжественное обручение. Однако отъ¬езд Марины в Москву задержался из-за её отца, который пожертво¬вал своим состоянием ради самозванца, неудовольствовался дарами и требовал денег. Лжедмитрию пришлось отравить Ю.Мнишеку вна¬чале 100, а затем ещё 200 тысяч рублей. Только после этого, уже вес¬ной, Ю.Мнишек с Мариной тронулись в далёкий путь.
Окружив себя телохранителями-иностранцами и видя спокойст¬вие в столице, самозванец успокоился. Занимаясь делами, занимался и весельем. Часто пировал с боярами на их свадьбах. Разрешил им свободно выбирать невест и жениться, что было запрещено при Б.Го¬дунове. Этим воспользовался уже пожилой князь Ф.Мстиславский, который женился на двоюродной сестре Марии Нагой. Привечая по¬ляков и казаков, он раздал немалую часть казны. В свою очередь по-ляки и казаки кутили к радости и обогащению купечества. Самозва¬нец, желая умилостивить всех и привлечь на свою сторону как можно больше людей, простил Шуйских. Возвратил им богатство и знат¬ность к удовлетворению их многочисленных друзей. Князь В.Шуй¬ский по примеру Ф.Мстиславского тоже выбрал себе невесту сваяченницу Нагих, княжну Буйносову-Ростовскую, на которой должен был жениться после свадьбы самозванца и Марины Мнишек. Эта ми¬лость самозванца развязала руки В.Шуйскому в подготовке заговора и переворота.
Казаки, бывшие рядом с самозванцем, подталкивали его к войне с Крымом. Вскоре он заинтересовался их настоятельными требованиями. Чтобы убедить казаков в серьезности своих намерений, он зимой орга¬низовал военную игру, целью которой было взятие ледяной крепости, возведённой в 30 верстах от Москвы у села Вязьмы. Туда он выехал со своими телохранителями, дружиной поляков, боярами и лучшим дво¬рянством. Россияне защищали крепость, а немцы осуществляли при¬ступ. Тем и другим вместо оружия позволили использовать снежки. Ко¬гда начался приступ, немцы стали бросать не только снежки, но и кам-ни. В результате, быстро появились проломы в стенах, а получившие многочисленные ранения россияне отошли от стен в глубь крепости.
Тогда немцы, возглавляемые самозванцем, ворвались в крепость. Лжедмитрий торжествовал победу и говорил, что так возьмёт Азов. А то, что немцы использовали камни и поранили многих дворян, он ос¬тавил без наказания и даже не осудил нарушителей установленных правил. Эта игра и милостивое отношение самозванца к иноземцам озлобили многих дворян. Лжедмитрий, желая избежать столкнове¬ния, поспешил развести обе стороны и возвратился в Москву. Дон¬ские казаки тоже подливали масла в огонь недовольства. Они презри¬тельно относились к москвичам. По свидетельству современника тех событий А.Палицына, донские казаки называли москвичей за их приверженность к христианству ЖИДАМИ.
Это показывает, что донские казаки тогда далеко не все были хри¬стианами. Христианами была только часть казаков Нижнего Дона. Причём это была меньшая часть казаков. Большая их часть христиа¬нами не была. В силу этой и других причин злейшими врагами Лжедмитрия стали церковники. Тем более, что он всячески срамил ино¬ков, в случае совершения ими гражданских преступлений и даже каз¬нил некоторых. Занимал деньги у монастырей и не отдавал их, распо-рядился описать всё достояние церковное с целью оставить ей только самые необходимые средства для содержания старцев, остальное предполагалось забрать в казну на содержание войска. Кроме того, он выгнал всех арбатских и чертольских священников из их домов и поместил в них иноземных телохранителей, которые до того жили да¬леко от Кремля, в Немецкой слободе, разрешил лютеранам и католи¬кам читать их молитвы в самом Кремле. Церковь теперь тайно поно¬сила его как самозванца и заклятого врага.
Далеко не все заблуждались относительно самозванца. Особенно это касается казаков. В их среде хорошо знали, кто есть кто. Поэтому вскоре волжские и терские казаки, видя, что донцы в чести у Лжедмитрия, выдвинули своего самозванца, назвав молодого казака Илейку сыном царя Фёдора Ивановича - Петром. Естественно, со
чинили легенду его происхождения. В эту легенду поверили многие, и вскоре вокруг нового самозванца собралось около 4 тысяч человек, которые двинулись вверх по Волге, грабя купцов и других знатных людей. Им удалось награбить добычи на 300 тысяч рублей. Конечно, это вредило первому самозванцу. Чтобы както нейтрализовать эту новую для себя опасность, Лжедмитрий пригласил Лжепетра в Мо¬скву, который, конечно же, согласился, но не успел прибыть до свержения Лжедмитрия.
Всё это и многое другое изменило отношение московского общест¬ва к самозванцу. В это время Шуйские не дремали, увеличивая число своих сторонников и готовя дружины за пределами Москвы. Перево¬рот решили совершить во время свадьбы. 25 апреля Ю.Мнишек с Ма¬риной торжественно въехал в Москву и встретился с будущим зятем, который сидел на великолепном троне. Справа находился патриарх и другие церковники. Слева бояре и знатные дьяки. В честь приезда Ю.Мнишека несколько дней пировали и забавлялись звериной лов¬лей. Во время звериной ловли Лжедмитрий сам бил медведей рогати¬ной и отсекал им головы саблей.
В это же время решали вопросы веры для Марины Мнишек. В конце концов, условились, что она будет ходить в греческие церкви и приобщаться Святых Тайн у патриарха. Но так же будет иметь свою латинскую церковь, поститься в среду и соблюдать остальные каноны католической веры. Патриарх Игнатий согласился с таким порядком вероисповедания Марины. Однако с ним не согласились казанский митрополит Гермоген и коломенский епископ Иосиф. Они утвержда¬ли, что невесту нужно крестить, иначе женитьба будет незаконной. Но на их утверждения не обратили внимания.
2 мая Марина въехала в Москву, сопровождаемая своими ближни¬ми, боярами, чиновниками, царскими телохранителями и множеством всадников. В Кремле карета Марины остановилась у Девичьего мона¬стыря. Здесь её встретили царица-инокиня и жених-самозванец. В Де¬вичьем монастыре она жила до свадьбы, отложенной на шесть дней в связи с некоторыми приготовлениями. Вместе с приготовлениями к свадьбе усиливалась тревога москвичей. Для размещения Ю.Мнишека и его людей выделили дом Б.Годунова и лучшие дома в Китай-городе и Белом городе. При этом выгнали хозяев, и не только купцов, дьяков, дворян, священников, но даже первых вельмож, включая мнимых цар¬ских родственников Нагих. Поднялся вопль и крик.
Возмущение и тревога усилились, когда тысячи гостей, с ног до головы вооружённых, стали вынимать из своих телег запасные сабли, копья, пистолеты. Стали распространяться слухи, что поляки хотят захватить столицу. Прибытие польского посольства с панами Олесницким и Госевским во главе породило слух, что самозванец хочет от¬дать Ю.Мнишеку Смоленск и Северскую область. И хотя это была неправда, Шуйские и их сторонники не опровергали этих слухов. Увеселительные мероприятия требовали больших расходов. Только

Документ: СМУТНОЕ ВРЕМЯ. ЦАРСТВОВАНИЕ И ГИБЕЛЬ ЛЖЕДМИТРИЯ..