ОБРАЗОВАНИЕ И КРУШЕНИЕ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ. СМУТНОЕ ВРЕМЯ. МЕЖДУЦАРСТВИЕ.

✅ ОБРАЗОВАНИЕ И КРУШЕНИЕ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ.
СМУТНОЕ ВРЕМЯ. МЕЖДУЦАРСТВИЕ. 1610-1613 ГГ.

Народная Дума, возглавляемая Ляпуновыми и В.Голицыным, свергнув В.Шуйского с престола, выступила против Лжедмитрия II и против ляхов, желая избрать нового царя. Народная Дума от имени духовенства, приказных и воинских людей, стольников, дворян, боярских детей, гостей и купцов призвала всех воевод и жителей других областей и городов устремиться к столице, сокрушить её врагов и выбрать всей российской землёй нового самодержца. Но Народная Дума с её вождями не имела авторитета в народе. Лжедмитрий II грозил Москве нападением, а гетман Жолкевский стремительно приближался. Народ же, не видя уважаемых вождей, начал своевольничать. Бояре, дворяне, чиновники рангом пониже, опасаясь расправы, стали уходить из Москвы, чтобы обеспечить свою безопасность. Некоторые даже подались к Лжедмитрию II.
В этих условиях сторонников Ляпуновых и В.Голицына победили сторонники князя Ф.Мстиславского. Он считал, что избрание царя в таких условиях не получится. Ему удалось убедить некоторых знатных бояр, что царский скипетр в целях спасения державы нужно вручить Владиславу. С ним согласились. После чего это желание виднейших сановников торжественно объявили остальным боярам, духовенству, всем гражданам. Они в своём большинстве тоже согласились. Против был только патриарх Гермоген, который предлагал в цари В.Голицына, либо юного Михаила сына Ф.Романова (Филарета). Пока шли переговоры и уговоры, гетман Жолкевский подошёл к Москве и стал на Сетуни. Каждый час был дорог, и большинство народа на лобном месте решило: «принять совет Мстиславского!».
Немедленно направили к гетману гонцов спросить, друг или враг он Москве. Умный гетман ответил: «Желаю не крови вашей, а благо России, предлагаю вам державство Владислава и гибель Самозванца». Затем взаимно дали аманатов (заложников), вступили в переговоры на Девичьем поле, где князья Ф.Мстиславский, В.Голицын, Шереметев, Мезецкий, дьяки Телепнёв и Луговской с честью встретили гетмана и объявили, что Россия готова признать Владислава царём, но с соблюдением ряда условий. Дьяк Телепнёв развернул свиток и зачитал эти условия.
Гетман Жолкевский внимательно выслушал их и вступил в обсуждение, не дожидаясь на то королевского согласия и разрешения. 17 августа 1610 года эти условия были приняты. Главным их содержанием было то, что Владислава на царство должен был венчать московский патриарх, сохранялись привилегии греко-византийского вероисповедания в России; объединялись усилия для изгнания Лжедмитрия II, ослаблялась неограниченная царская власть. Этого теперь хотели бояре, ранее упрекавшие В.Шуйского в желании умерить само-державие, а также гетман Жолкевский, который хотел приучить Владислава, наследника польского королевского престола, к уважению свобод и вольностей шляхетства.
Затем состоялась присяга, которую вначале дал гетман и его воеводы за короля и королевича. Потом присягнул народ московский и войско. После присяги гонцы Боярской Думы разъехались по городам объявить об избрании нового царя. Таким образом, умный гетман добился того, что Владислав, избранный только Москвой, так же, как и В.Шуйский, не вполне законно, мог остаться царём в России и наверняка бы изменил её судьбу и отношения с Европой ослаблением самодержавия, значительно опередив время. Но этому помешал отец Владислава, не имевший ума гетмана Жолкевского. Не успели ещё убрать атрибуты присяги с Девичьего поля, как прибыли гонцы от короля с грамотой, в которой предписывалось гетману занять Москву именем короля, а не Владислава. Гетман удивился такому решению, но выполнять его требования не стал, надеясь отговорить короля и убедить соблюдать подписанные условия.
Соблюдая условия договора, гетман Жолкевский сделал ряд шагов, чтобы поляки покинули Лжедмитрия II. Начались переговоры с Сапегой и другими панами. В свою очередь, Лжедмитрий II и Марина попытались вступить в переговоры. Но переговоры только обострили отношения сторон. Тогда гетман решил употребить силу. Вместе с его ратью против Лжедмитрия II и Сапеги выступило 15 тысяч московских ратников с Ф.Мстиславским. После первых столкновений Сапега, видя слабость мятежного войска, перешёл на сторону гетмана Жолкевского. После этого многие россияне тоже оставили Лжедмитрия II, который вместе с Мариной, атаманом Заруцким, оставшимися мятежными россиянами, казаками и ногаями ночью 26 августа ускакал в Калугу.
После этого началось правление поляков от имени Владислава в Москве, Коломне, Туле, Рязани, Владимире, Ярославле и других городах. Многие люди, уставшие от бунтов, мятежей, убийств и разорений, искренне желали тишины и покоя, надеялись, что Владислав способен их обеспечить. Но были и такие, как патриарх Гермоген, которые ничего доброго от поляков нe ожидали. И это недоброе скоро случилось. Гетман Жолкевский, как мог, старался соблюсти условия, подписанного им договора. Он писал к королю и уговаривал его, чтобы король утвердил эти условия. Для большей убедительности уговорил московских бояр отправить к Сигизмунду III большое посольство, чтобы склонить короля соблюдать условия заключённого договора.
В посольство вошли представители претендентов на московский престол: Ф.Романов (Филарет), князья В.Голицын, Мезецкий, дворянин Сукин, дьяки Лугонский и Сыдавный-Васильев, архимандрит Евфимии, келарь Аврамий, шумен Иона, протоиерей Кирилл. После молебна и присяги посольство в сопровождении немалого числа чиновников и пяти сотен ратников 11 сентября 1610 года выехало из Москвы к Смоленску. И всё-таки гетман Жолкевский был вынужден выполнить требования Сигизмунда III и занять Москву. Воспользо-вавшись тем, что волнения в низах не прекращались, а Лжедмитрий II находился недалеко в Калуге, гетман убедил М.Салтыкова и его сторонников, а также Ф.Мстиславского и других московских бояр, что нужно ввести польское войско в Москву.
Эти люди согласились и всe слушали возражений Гермогена и других его сторонников. Поляки вошли в Москву, заняли вес укрепления, башни, ворота в Кремле, Китай-городе, Белом-городе. Захватили пушки и снаряды, расположились в царских палатах и лучших домах целыми отрядами для лучшей безопасности. На первых порах не своевольничали, не грабили, не оскорбляли жителей. "Назначили чиновников для снабжения войска разными припасами и продовольствием, а также судей для разбора жалоб. Всё управление в Москве и окрестных городах от имени Владислава осуществлял гетман Жолкевский. Он искренне стремился наладить отношения с московским боярством и немало в том преуспел.
Я.Сапеге дали 10 тысяч злотых, и он, покинув Лжедмитрия II, ушёл в Северскую землю. Жолкевский добился также, чтобы стрельцов возглавил поляк Гонсевский, 18 тысяч стрельцов, участвовавших в спасении поляков во время восстания В.Шуйского и его сторонников, представляли большую силу. Но Гонсевский расположил их к себе добрым обхождением, щедростью и пирами. Один Гермоген продолжал настороженно и враждебно относиться к полякам, несмотря на то, что гетман Жолкевский всячески пытался расположить его к себе. Обеспе-чив спокойствие в Москве, Жолкевский занял своими отрядами все города до Смоленска для безопасности сношений с королём. Он сделал всё, что мог, для утверждения Владислава на московском престоле, но не так думал король, завидовавший успехам гетмана.
Поэтому у последнего, так же, как у князя М.Скопина-Шуйского, появились недоброжелатели и враги в ближайшем окружении короля. И хотя гетмана Жолкевского поддержал Лев Сапега, большинство, в том числе князья Потоцкие, настаивали на присоединении России к Польше и восшествии на её престол Сигиэмунда III. Король настроился на такое решение и с нетерпением ждал московское посольство, чтобы навязать ему свою волю. Однако посольство по дороге к Сигизмунду III узнало, что поляки грабят Осташковский, Ржевский и Зубцоеский уезды, заставляя присягать жителей и Владиславу, и Сигизмунду III. Эти действия поляков настроили послов на твёрдое противодействие. 7 октября московское посольство прибыло к Смоленску. В королевский стан посольство не впустили, а отвели ему место на голом берегу Днепра, где оно расположилось в шатрах, чтобы терпеть ненастье, холод и голод.
Начались переговоры, в ходе которых московские послы настаивали на своём, а Сигизмуид III на своём. Об этом узнал гетман Жолкевский, который решил оставить Москву и лично переговорить с королём. Московские бояре его не отпускали, опасаясь безначалия и мятежа, но он уговорил их. Вместо себя оставил Гонсевского, а в помощниках у него боярина М.Салтыкова и дьяка Ф.Андронова, назначенного государственным казначеем. Оставшимся полякам советовал вести себя тихо. В то же время, не особо надеясь на москвичей, он забрал с собой с согласия Боярской Думы двух братьев В.Шуйского. Но этого гетману показалось мало, и он заехал в Иосифов монастырь, забрал с собой и самого В.Шуйского. Королевские воеводы и сенаторы пышно встретили гетмана и славили его как героя. Жолкевский представил царя-пленника В.Шуйского. Поляки хотели, чтобы он поклонился королю, но В.Шуйский ответил: «Царь московский не кланяется королям. Судьбами Всевышнего я пленник, но взят не вашими руками: выдан вам моими поддаными изменниками».
Гетман Жолкевский напрасно доказывал королю необходимость согласиться с условиями договора. Сигизмуид III стоял на своём, а в конце потребовал от Жолкевского, чтобы он уговорил московских послов с возведением его на московский престол. Однако последние ни на какие уступки не пошли. Тогда король решил на их глазах осуществить приступ, надеясь на успех. 24 ноября 1610 года поляки наконец-то прорыли подкоп до Грановитой башни, взорвали её и часть городской стены. Затем немцы и казаки три раза бросались на приступ, но все три раза были отражены осаждёнными. Этот неудачный приступ ещё более укрепил волю московских послов. Переговоры продолжились, но ни та, ни другая сторона успеха не добилась.
Госневский, узнав о том, что Сигизмуид III не согласился с условиями договора, предвидя негативные последствия, принял ряд мер для усиления безопасности поляков в Москве. Чтобы уменьшить число ратных россиян, начал отправлять в другие города стрельцов, распорядился убрать с улиц рогатки, запретил москвичам носить оружие
и выходить из домов ночью, везде усилил стражу. Из Китай-города и Белого-города выселил всех дворян и купцов. В их домах разместились немцы и поляки. Во всём остальном пока соблюдали наказы гетмана Жолкенского. Между тем Боярская Дума, ожидая Владислава, начала сноситься с королём, минуя посольство.
Сигизмунд III, пользуясь таким попустительством, стал слать ей свои универсалы (указы), в которых требовал вознаграждения бояр и сановников, к нему расположенных: Салтыковых, Мосальского, Хворостинина, Мещерского, Долгорукого, Молчанова, печатника Грамотина и других противников В.Шуйского. Жаловал чины, места, земли и деньги. Одним словом, действовал как властелин России, не имея на то никакого права. Знатные люди уже ездили в королевский стан просить милостей и привилегий. Но низы, не видя Владислава, начинали волноваться. Бояре, опасаясь мятежа, просили Сигизмунда III прислать Владислава, не дожидаясь сейма. Но Сигизмунд III к этим мольбам был глух, его интересовал лишь Смоленск. Такое поведение короля всё более и более обостряло обстановку.
Находившийся в Калуге Лжедмитрий II с 6 тысячами казаков и других российских мятежников тоже раскачивал обстановку. Верность ему сохраняли Псков, Ивангород, Ям, Копорье, Орешек, Великие Луки. Неожиданно на его сторону встала Казань. Там убили Б.Вельского, пытавшегося уговорить её жителей. Лжедмитрий II, не имея уже серьёзной поддержки, стал было склоняться к уходу в Астрахань и созданию собственного государства с опорой на мусульман. Он грозил Москве и полякам: «Христиане мне изменили: и так, обращусь к магометанам, с ними завоюю Россию, или не оставлю а ней камня на камне: доколе я жив, ей не знать покоя».
Узнав об этом, к нему прибыл касимовский царь кайсак Уразмахмет, который во время бегства Лжедмитрия II из Тушино не пристал ни к полякам, ни к россиянам. Однако сын Уразмахмета, за что-то ненавидевший отца, донёс, что отец хочет тайно уехать в Москву. Лжедмитрий II без расследования велел Бутурлину и Михневу умертвить Уразмахмета, что те и сделали, сбросив его тело в реку. Ногайского князя А.Урусова, хотевшего наказать сына-клеветника, схватили и посадили в темницу, но через некоторое время выпустили. А.Урусов затаился и ждал своего часа. 11 декабря 1610 года Лжедмитрий II выехал на охоту - С собой он взял и ногайского князя, который все время находился рядом с самозванцем.
Когда они вдвоём оказались в уединённом месте, ногайский князь выстрелом убил его, сказав при этом: «Я научу тебя топить ханов и сажать мурз в темницу». Затем отсёк голову саблей и со своими ногаями ускакал в Ногайскую орду. Так бесславно окончил свою жизнь Лжедмитрий II, отличившийся тем, что имел подлый и дерзкий характер.
Весть об убийстве Лжедмитрия II стала известна в Калуге от шута Кошелева. Сообщники ударили в набат, началось волнение среди мятежников. Марина, полуодетая, разъярённая, с горящим факелом в руке, бегала из улицы б улицу, требуя мести. К утру не осталось в живых ни одного сторонника Уразмахмета, ни одного ногая. Их всех убили казаки и мятежные россияне. Тело Лжедмитрий II схоронили в Соборной церкви. Марина, не теряя ни ума, ни жажды власти, объявила себя беременной и вскоре родила сына, которого торжественно крестили и назвали царевичем Иоанном. Однако сподвижники Лжедмитрия II - Трубецкой, Черкасский, Бутурлин, Микулин и другие уже не хотели служить Марине и её сыну. Они сообщили об этом Боярской Думе, взяли власть в Калуге в свои руки и посадили Марину под стражу.
Упорство Сигизмунда III вылилось для него и поляков в очередную катастрофу, хотя и растянутую во времени. Волнение народа почувствовали и подтолкнули два человека: патриарх Гермоген и рязанский дворянин П.Ляпунов. Брат П.Ляпунова Захарий находился с посольством и знал всё, что замышляли поляки. Оттуда он сообщал своему брату в Рязань об этих планах. Настал момент, когда появилась возможность поднять народ. Патриарх Гермоген в Москве, а П.Ляпунов в Рязани стали подговаривать надёжных людей, призывая их к восстанию. При этом особо подействовали грамоты уездных смолян и москвичей ко всем россиянам.
Кроме Рязани, поднялись Владимир, Суздаль, Нижний Новгород, Романов, Ярославль, Кострома и Вологда. В Москве в Боярской Думе произошёл раскол. А.Голицын, Воротынский и Засекип были в сговоре с Гермогеном и обличали думское большинство в предательстве. Сторонники М.Салтыкова и Ф.Мстиславского заключили их под стражу как крамольников, донесли Сигизмунду III из П.Ляпунова как на мятежника и требовали казни его брата Захария. Для подавления бунта во Владимире выслали рать во главе с князем И.Куракиным. Близ Владимира войско, выставленное городами, встретило и разбило рать И.Куракина, который не особенно-то и хотел победить восставших. П.Ляпунов призвал другие уезды и города не от-правлять в Москву казённые доходы и хлеб. Всенародно объявил Боярскую Думу богоотступниками.
Узнав о восстании городов, москвичи то же стали враждебно относиться к полякам. М.Салтыков требовал от Гермогена, чтобы тот воспретил П.Ляпунову ополчаться против Москвы. Боярская Дума ещё надеялась удержаться до прибытия Владислава или Сигизмунда III. Но напрасно, Сигизмунд III не отпускал королевича, писал универсалы (указы) Боярской Думе, а сам желал лишь взятия Смоленска. Поэтому напрасно пан Гонсевский ждал помощи от короля. Те временем Рязань ополчилась. Гонсевский вынужден был отправить против неё днепровских казаков со сторонником Боярской Думы И.Сунбуловым, передовой отряд которых захватил Пронск.
П.Ляпунов, собрав имевшиеся силы, изгнал отряд казаков из Пронска. Но вскоре подошли главные силы И.Сунбулова и осадили Пронск. Ляпунов оказался в ловушке. Из этой ловушки его спас-князь Дмитрий Пожарский. Со своей немногочисленной ратью о
внезапно напал на казаков у Пронска и разбил их. Затем объединил свои силы и силы рязанцев и настиг днепровских казаков у Зарайска, где разбил их наголову. Остатки казаков ушли в Украину, а И.Сунбулов в Москву. Однако весть о поражении казаков не испугала Гонсевского. Он с презрением относился к россиянам, надеясь с несколькими тысячами поляков и немцев удержать Москву.
Собранное российскими городами и областями ополчени