Чёрный миф о "русском пьянстве" и "русской нечистоплотности".

Одним из самых распространённых «чёрных мифов» об исторической России является утверждение о том, что Русские — самый невоздержанный в употреблении алкоголесодержащих напитков народ. И так, якобы, повелось с самого начала Русской истории, в подтверждение чему нередко приводят слова князя Владимира: «Веселие Руси питие есть!» Такой ответ князь дал представителям мусульманства, аргументируя свой отказ ввести на Руси ислам. Поэтому, мол, Русские язычники уже к тому времени якобы без регулярных возлияний жить не могли и предпочли христианство, потому что оно куда более лояльно относилось к традиции застолий.

На Западе с удовольствием поддерживают это утверждение, которое отлично укладывается в представление о «Русских варварах». Часто мы в современной России и сами повторяем эти лживые утверждения об «исторической предрасположенности» Русского пьянства. Но сама история России-Руси опровергает этот чёрный миф.

Историкам известно, что в Дохристианской Руси пьянства не было вообще. У нас не выращивали виноград. Вино для немногочисленных христиан, для причастного таинства, привозили из Восточно-Римской империи (Византии). Единственными хмельными напитками славянорусов был сбродивший мёд, пиво, сурица, квас и брага (сурица – это был настой целебных трав на воде с добавлением мёда). Это были слабоалкогольные напитки с крепостью 2-3 градуса. Да и принимали их только в дни больших празднеств – весеннего, летнего, осеннего и зимнего равноденствия, а также на тризнах, в честь главных богов. Причём, это была привилегия мужчин, женщинам чарку не подносили (не говоря уж о детях). Квас же до сих пор остаётся любимым напитком русского народа, его использовали не только, как напиток, но поддавали им пару в банях, обливались для здоровья.

После крещения Руси, вино по-прежнему было очень редким напитком, служило для религиозных целей, использовалось как лекарство и в домах знати подавалось небольшими чарками почётным гостям (одну-две не больше, напиток был редким). Были известны греческие вина, как редкость их захватили ещё во время похода Олега – 907 года, вместе со златом и роскошными тканями. В начале 16 столетия на Руси появляется бургундское вино, а затем канарское. Таким образом, в средние века на Руси вино было большой редкостью, практически недоступной основной массе простого населения, да и для знати это был не повсеместный напиток, а лекарство, символ почёта (угощали важных, почётных гостей). Причём, редкие примеры пьянства на Руси всегда считались пороком, пьяниц осуждали и высмеивали. Об этом можно, к примеру, почитать в книге исследователя И. Р. Прыжова «История кабаков в России».

На Западе дело обстояло как раз наоборот, пьянство и обжорство (как и распутство) были весьма распространенными пороками ещё со врёмен Древней Греции и Рима. Ещё в VIII веке Карл Великий был вынужден ввести запрет на появление в суде пьяным свидетелям и участникам тяжбы. Также напоминал, что судьи во время заседания должны быть трезвыми, а священникам в процессе таинства покаяния не следует спаивать кающихся. Артур Шодуэлл в своей работе «История пьянства в Англии» сообщает, что порок пьянства был весьма распространён среди английского духовенства, так, ещё в 570 году правитель Гольдас Мудрый издал указ, по которому «каждый монах, напившийся до того, что не в состоянии будет петь во время службы, будет оставаться без ужина».

Многие ошибочно считают, что водка – это Русское изобретение, появилось даже словосочетание – «русская водка». Впервые Русь познакомилась с водкой во времена правления Великого князя московского и владимирского Василия I (1389 — 1425 годы правления), по другой информации – чуть ранее, в 1386 году, при Дмитрии Донском. Водку завезли генуэзские купцы как дар Русскому князю, к тому времени «просвещённая» Западная Европа употребляла этот напиток уже более ста лет. Это была «аквавита» — чистый виноградный спирт, изобретённый в Южной Франции. Русский двор, ознакомившись с напитком, решил, что его пить нельзя, можно использовать только, как наружное лекарство – «в рану пущати», да и то разбавлять водой. К тому же, против использования водки была церковь. Только когда в 1475 году турки-османы захватили Кафу (совр. Феодосия) — генуэзскую колонию в Крыму, так был перекрыт канал поступления итальянских и испанских сухих вин, началось производство водки на Руси. Напиток не прижился в народе, там по-прежнему предпочитали квас и пиво.

Интересно, что промышленное производство водки на Руси началось с духовенства (как уже отмечалось, на Западе лидировали по пьянству именно представители духовенства). Её начали делать в Чудовом монастыре — мужской монастырь в восточной части Кремля в Москве. Кроме того, церковь имела привилегию на винокурение (производства вина). С середины 15 столетия перегонка хлебного спирта была поставлена на промышленную основу, и государство старалось распространить монополию не только на производство и продажу «хлебного вина» (так в то время чаще называли водку), но и на другие спиртосодержащие напитки — мед и пиво, ранее они не подвергались налогообложению. Производством водки заведовал «чашечный путь», позже Сытенный двор, Сытенный приказ. В 1474 году Иван III Васильевич ввел первую государственную монополию на производство и продажу водки на Руси, запретил ввозить водку («вареное вино») через Псков. Интересно, что позднее он же пытался вообще запретить производство водки на Руси (уже с 1476 года, видимо, острая надобность в финансах отпала).

В целом в этот период Русь была по-прежнему трезвой. Пьянство отмечалось среди знати, иностранных наёмников. Простым людям было некогда пить, они трудились. Знаменитый путешественник барон Сигизмунд Герберштейн (он посетил Русь в 1517 и 1526 годах) отмечал, что русские отличаются редким трудолюбием, и очень умеренны в питие. В будние дни вообще было запрещено пить, только нёмники-иностранцы имели право пить, они жили в слободе за Москвою-рекой, которая называлась Налейкой, от слова «наливай». Только по большим праздникам разрешалось посещать «царёвы кабаки», учреждённые при Иване Грозном — на Святой неделе, в Рождество Христово и на Дмитриевской субботе (первоначально получили разрешение их посещать только знатные люди). За употребление водки в прочие дни можно было загреметь в тюрьму или подвергнуться телесным наказаниям. При царе Фёдоре Ивановиче политику ещё более ужесточили, «царские кабаки» первоначально закрыли, но это привело к росту частного производства. Тогда государственные питейные заведения опять открыли, т. к. там качество продукции могло проконтролировать государство, а частные запретили (указ 1590 года). В дальнейшем политика правительства также не была постоянной – послабления сменяли ужесточения «питейных» законов.

В это время Западная Европа была полностью поражена пьянством. Французский писатель, один из величайших европейских сатириков-гуманистов эпохи Возрождения Франсуа Рабле (1494 — 1553) в своём сатирическом романе «Гаргантюа и Пантагрюэль» показывает современные ему пороки европейского общества. Главные герои произведения постоянно пьянствуют, предаются чревоугодию и справляют естественные нужды. Досталось и церковникам, которые отличались лицемерием, стремлением к наживе, распущенностью (Рабле хорошо знал вопрос, т .к в молодости сам побывал монахом). В XVI веке в Германии водку продавали буквально на каждом углу, это столетие даже прозвали «пьяным». Один из основателей протестантизма Мартин Лютер (сам большой любитель пива), записал в 1541 году: «К сожалению, вся Германия зачумлена пьянством; мы проповедуем и кричим, но это не помогает». Лютера поддерживает его сподвижник, немецкий гуманист, теолог и педагог Филипп Меланхтон (1497 – 1560): «Мы, немцы, пьём до полного обессиливания, до потери памяти и здоровья». Аналогичная ситуация была и в Англии.

Не все знают, но в России 19 столетия трезвенное движение принимало значительные масштабы – «завязывали» целыми губерниями, так, в конце 1850-х годов отказалась от алкоголя Ковенская (территория нынешней Белоруссии) губерния, затем к ней присоединились Виленская, Гродненская губернии. Был создан Союз чаепитников. Происходили даже «антиалкогольные бунты» — народ не только отказывался от алкоголя, но и устраивал погромы кабаков, шинков. В 1880-е годы прошла волна создания обществ трезвости, большую роль сыграл в этом движении Лев Толстой (он издал такие работы, как «Пора опомниться», «Для чего люди одурманиваются?», «Богу или Маммоне?», «К молодым людям»). В 1885 году правительство, под давлением общественного мнения, ввело закон «О предоставлении сельским обществам права закрывать в пределах своих территорий кабаки». Это право использовали десятки тысяч сельских общин.

В итоге к началу 20 столетия «пьяная испокон века Русь», как её любят представлять западные и российские русофобы, скромно стояла в самом хвосте ведущих держав Европы и CШA, занимая десятое место по уровню потребления алкоголя (3,1 литра на душу населения): на первом была Франция, за ней Бельгия, Англия, Германия, Италия, Австро-Венгрия, Соединенные Штаты, Швеция… В начале Второй Отечественной войны (так назвали Первую мировую) в России вообще ввели сухой закон и рассматривали вопрос об установлении трезвости в Российской империи «на веки вечные». В тот период уровень потребления алкогольных напитков упал почти до нуля.

Затем страна постепенно «пьянела». Так, в 1924 году, по инициативе Бухарина, правительство Рыкова разрешило водку (её поэтому тогда называли «рыковка»), введя винную монополию. Причём водку разрешили пить на рабочих метах, в рабочее время, даже ввели дополнительный штат рабочих для подмены совсем пьяных. Три дня в месяц разрешили прогуливать во время запоя. Правда, уже через несколько лет законы ужесточили, когда пошёл поток информации об увеличении брака, невыполнении планов, разложении производственных, профсоюзных, государственных кадров, резком увеличении числа пьяных драк и пр. К началу Великой Отечественной войны уровень потребления только приблизился к планке начала 20 века до введения «сухого закона» — около 4 литров абсолютного спирта на душу населения в год.

В 1960-1980-е годы страна опьянела ещё больше – производственные мощности были резко усилены. В 1980 году было продано в 7,8 раза больше алкогольных изделий, чем в 1940 году. В 1990-е годы пьянство стало одной из главных причин появления т. н. проблемы «русского креста» – смертность превысила рождаемость. Но даже при таком общем ухудшении ситуации, Россия не стала мировым лидером по пьянству. Лидерами среди стран по потреблению алкоголя являются – Люксембург, Ирландия, Португалия, Франция, Италия, Бельгия, Германия, Чехия и Румыния. Согласно данным конца 20 столетия, издания World Drink Trends, Россия в рейтинге пития занимала всего-то 19 место. Ясно, что эти данные не повод для самоуспокоения, России необходима целостная программа по отрезвлению нации, особенно большое беспокойство вызывает проблема пьянства в среде молодёжи.

Подводя итоги, надо отметить, что чёрный миф о русском пьянстве не только программирует русских людей (молодежь) на определённую модель поведения, служа оправданием для любого рода пороков, но и наносит вред международной репутации нашей страны, создавая образ вечно пьяных «русских медведей». Лично каждый из нас должен внести свой вклад в отрезвление нации. Трезвость должна стать признаком каждого русского человека, уважающего свой народ и его тысячелетнюю историю.

Миф о грязи на Руси.

Составной часть огромного чёрного мифа о русских и России, является миф о нечистоплотности русских. Но если приглядеться к истории Западной Европы, то можно отметить несколько интересных фактов, которые говорят о том, что дело обстояло как раз наоборот. Ещё в легенде о посещении Руси апостолом Павлом, сказано, что посещая земли ильменских словен (Новгородчина) он удивился тем, что местные жители любят мыться в банях, бить себя «молодыми прутьями» и обливаться квасом и студёною водой. То есть мы наблюдаем признаки высокого уровня развития норм гигиены в Древней Руси – мылись, да ещё и укрепляли иммунитет холодной водой, народными средствами (квасом).

В Западной Европе, если касаться вопроса личной гигиены, дело было совсем худо. Так, по тогдашним представлениям, забота о теле считалась греховной, а чрезмерно частое число процедур умывания и связанное с ним лицезрение собственного голого тела — соблазнительным (склоняло к греху). Святой Бенедикт писал следующее: «Здоровым телесно и в особенности молодым по возрасту следует мыться как можно реже». Святая Агнесса приняла этот весьма «умный» совет столь близко к сердцу, что за время своей сознательной жизни не мылась ни разу. Естественно простой народ следовал за подобными «святыми».

Причём, не мылись не только представители духовенства и простолюдины, но и знать. Некоторые приёмы гигиены появились только после крестовых походов на Ближний Восток – рыцари познакомились с ближневосточной культурой. Французский король Людовик XIV сводил все свои гигиенические процедуры к мытью рук и периодическому обтиранию тела духами. Наполеон Бонапарт предпочитал вместо мытья ежедневно обтирать тело одеколоном, за французским полководцем возили небольшой обоз его любимого «Eau de Cologne» («Кёльнская вода»). Кроме того, надо сказать, что распространение в Европе моды на парфюм было связано с желанием замаскировать запах грязного тела. В более поздние времена, за исключением франтов, которые неизменно заботились о белизне зубов и чистили их мелом, остальные европейские дворяне по вечерам, в лучшем случае, полоскали рот и мыли руки. Перед балом или другим торжественным мероприятием прибегали к более сложным процедурам: умывали уже не только руки, но уши и шею. Ванные комнаты были редкостью, к тому же их часто применяли для специальных процедур – «ванн красоты» из молока, настоя трав и т. д. Даже в первой половине XIX столетия голову мыли не чаще четырех раз в год.

Интересный факт истории – одной из причин, почему Лжедмитрия уличили в том, что он не русский, стал тот факт, что он не ходил в баню. Для русского человека это была первейшая примета чужеземца – «немца», «влаха», «латинянина» и т. д. Хотя Западная Европа и унаследовала баню от Древнего Рима и Византии, но в период «тёмных веков» почти утратила её. Крестоносцы, пришедшие на Ближний Восток, поразили местное население своей дикостью и грязью: «Франки дики. Прославляя своего бога Иисуса, пьют без меры, падают, где пьют и едят, дозволяя псам лизать их уста, изрыгающие брань и съеденную пищу». Крестоносцы в жарком климате Ближнего Востока оценили полезность бани, и она стала возвращаться в Европу, но затем усилиями церковных и светских властей ко времени Реформации опять была почти искоренена, т.к. считалась гнездом разврата и заразы. В третий раз бани вернулись в Западную Европу только в XIX столетии. Считается, что толчок к их возрождению здесь дали русские походные бани, с которыми русская армия дошла до Парижа в 1814 году.

Санитарное состояние западноевропейских средневековых городов было ужасающим. Узкие улицы были забиты различным мусором, канализации не было, поэтому продукты человеческой жизнедеятельности выбрасывали из окон прямо на улицы, как и отходы из кухонь, боен. Если ситуация ухудшалась до степени, когда мусор мешал проезду, тогда местный феодал или король приказывал организовать «субботник». Но это помогало ненадолго. О степени замусоренности и грязи, царившей в европейских городах, можно судить уже по тому, что в столичном Париже существовали улицы Дерьмовая, Дерьмяная и Дерьмишная, Смердящая Дерьмом, попросту без украшений улица Дерьма.

И это притом, что в тот период, когда Европа утопала в грязи, в Новгороде уже в середине X столетия появились первые на Руси и в средневековой Европе деревянные мостовые. Для примера, в Париже мостовые появились лишь в XII веке, а в Лондоне только в XV веке. В XI веке деревом мостили уже все улицы Новгорода, а также дворы внутри городских усадеб. Удивительное единообразие мостовых позволяет утверждать учёным, что они делались за государственный счет по единым стандартам. Мостовые обновлялись каждые два десятилетия за счет укладки нового слоя поверх старого. Кроме того, по обеим сторонам мостовой делались специальные ограждения — парапеты из трех рядов бревен высотой 40 сантиме