ПРАВЛЕНИЕ ВАСИЛИЯ III

✔ ОБРАЗОВАНИЕ И КРУШЕНИЕ РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ.
ТЕМА: ПРАВЛЕНИЕ ВАСИЛИЯ III
Став соправителем Ивана III в 1502 году, Василий III имел от роду 23 года. Опыта государственного управления у него не было. Большую часть своей молодой жизни он провёл в опале, вместе со своей матерью Софьей. Поэтому он не имел возмож¬ности разобраться в воинских и дипломатических де¬лах. В чём он, безусловно, преуспел, так это в интри¬гах, которые постоянно плелись в окружении Софьи. Под её влиянием он стал последовательным сторонни¬ком византийской ортодоксии и самодержавного правления. Уход значительной части славян-татар (стрельцов) в Дикое поле ещё более озлобил его про¬тив инакомыслящих.
Желая отомстить им, а также опасаясь, что племянник Дмитрий может реально претендовать на престол, Василий III после смерти отца Ивана III, заточил племянника в темницу и продержал его там три года, пока Дмитрий в 1509 году не скончался. Похоже, не обош¬лось здесь без насильственной смерти, так как Дмитрию в 1509 году исполнилось всего 26 лет. Его отпевали в новом храме Св. Михаила и похоронили рядом с отцом Иваном Ивановичем.
В завещании, писаном в присутствии духовника и боярина В.Хо¬ванского, князь Дмитрий, осознавая свои права, требовал от велико¬го князя, чтобы все крепостные слуги были освобождены, вольные получили плату за службу, купленные им деревни возвращены без выкупа прежним владельцам, долговые записи уничтожены. Это по¬казывает, насколько князь Дмитрий был свободолюбивым и порядоч¬ным человеком. Естественно, такие тогда не могли утвердиться у вла¬сти, которая уже прочно опиралась на мракобесие византийской ор¬тодоксии, безмерно стяжавшей власть, крепостных и материальные богатства.
В решении династических проблем и устранении своего главного конкурента Василий III добился успеха. Совсем по-другому склады¬вались дела на военном и дипломатическом поприще. Желая распра¬виться с Казанью, Василий III собирает новое войско (ополчение) из центральных уделов Московского великого княжества. Однако от¬сутствие стрелецких дружин славян-татар резко понижало боеспособ
ность этого войска. Да и военачальников достойных не оказалось. Ополчение (войско) возглавлял брат Василия III Дмитрии с воевода¬ми Фёдором Вельским, Шейным, Александром Ростовским, Палецким, Курбским и другими.
Весной 1506 года это войско направилось к Казани. 22 мая пешая рать на судах подплыла к берегу вблизи Казани и высадилась. День был жаркий. Но пришлось вступать в сражение с пешим войском Мухаммед-Эмина. Поначалу московские ратники потеснили против¬ника, видимо, ещё и потому, что Мухаммед-Эмин применил хит¬рость. Притворным отходом создавалось впечатление, что казанское войско слабое, терялась бдительность. Как только московское войско удалилось от берега, Мухаммед-Эмин двинул в сражение конницу. Она ударила во фланг и прорвалась в тыл московской рати, отрезав её от судов. Началось избиение.
Множество ратников было убито или утонуло в озере. Немало было пленено. Часть воинов прорвалась к судам и отошло на соедине¬ние с конной ратью, которая вскоре подошла. Василий III, узнав о первой неудаче, запретил Дмитрию штурмовать Казань и направил туда дополнительные силы во главе с В.Холмским. Однако Дмитрий ослушался великого князя, соблазнившись нападением на Казань в день открывшейся ярмарки. Мухаммед-Эмин, зная, что московское войско находится близко, так организовал праздник, что не соблаз¬ниться было просто невозможно. 22 июня он вместе со своими под¬данными выехал па Арский луг, где уже было размещено более тыся¬чи шатров.
Иноземные купцы разложили товары. Началась торговля и гуля¬ние народа. В шатрах было заготовлено много еды и вина. В середине дня появились московские полки. Московские ратники бросились на отдыхающих, топтали их и резали. Народ казанский и иноземный бросился в город, давя и топча друг друга. Однако московские ратни¬ки уже изрядно притомились и решили передохнуть в шатрах, увидев там яства, напитки, драгоценные вещи и другие товары. Они забыли про войну, начался грабёж и гульбище. Ночь приостановила это по¬зорное действо, а утро вновь возобновило. Ратники пили и шумели, стража дремала.
Но не дремал Мухаммед-Эмин. Осматривая из башни беспечного неприятеля, он выбирал момент для нанесения удара. 25 июня поутру около 20 тысяч конных и около 30 тысяч пеших казанских и ногай¬ских воинов вышло из города и с боевыми кличами бросились на по¬лусонных и полупьяных московских мародёров, которых было почти вдвое больше. Паника охватила всю московскую рать. Она бросилась бежать к судам, как стадо баранов, вместе с воеводами, побросав ору¬жие. На этот раз казанцы без пощады рубили и топтали падких на по¬живу москвичей. Арский луг покрылся трупами бегущих. Князья Курбский и Палецкий погибли. Воевода Шеин сдался в плен.

Основная масса рати в ужасе бросилась на суда, рубила канаты якорей и спешно отплывала, чтобы спастись. Только конница, воз¬главляемая царевичем Заделаем, сыном Нурдаулята, организованно отошла к Мурому. В 40 верстах от Суры она была настигнута казан¬скими конниками, но успешно отразила это нападение. Остатки пе¬шей рати отошли к Нижнему Новгороду. В побоище на Арском лугу погибли десятки тысяч московских ратников. Ужасные потери под Казанью в двух сражениях 1506 года, а также уход многих стрелец¬ких дружин в Дикое поле ставили крест на проведении активной внешней политики московским государством в ближайшие годы. Пришлось идти на подписание мирного договора, тем более, что его предложил сам Мухаммед-Эмии.
В марте 1507 года состоялись мирные переговоры. Из Казани в Москву был отправлен посол Абдулла, который заявил, что Мухам¬мед-Эмин готов восстановить мирные отношения между обоими госу¬дарствами. Москва согласилась подписать мирный договор на усло¬виях соблюдения прежних договоров – «мир по старине и друж¬бе». Эта война окружила Мухаммед-Эмина ореолом победителя. Два блестяще выигранных сражения в 1506 году полностью удовле¬творили его самолюбие и укрепили па престоле Казани.
Теперь он уже не опасался, что жители Казани выступят против него, как это случилось в 1495 году. Коротко можно подвести сле¬дующий итог этой войны. Уже при Иване III выявилось противоре¬чие между самодержавно-клерикальными и национально-государст¬венными интересами страны. Причем реализация самодержавно-клерикальных интересов, как правило, стала вредить национально-государственным интересам страны. Так будет продолжаться в тече¬ние всего периода существования Московской Руси и Российской Империи.
В этом же 1506 году Василий III пытается наладить отношения с Крымом, чтобы держать Литву в напряжении. Он уведомил хана Менги-Гирея о кончине Ивана III и требовал от него новой клятвен¬ной (шертной) грамоты о союзе. Менгли-Гирей прислал её с двумя своими послами. Московские бояре нашли, что она не так написана, как та, которая давалась Ивану III. Здесь же составили новую, кото¬рую послы скрепили печатями. После чего великий князь отправил знатного окольничего Константина Заболоцкого в Крым, чтобы удо¬стовериться в искренности дружбы крымского хана и взять с него присягу. В августе 1506 года умер польский король Александр. Васи¬лий III немедленно послал окольничего Наумова к вдовствующей польской королеве Клене с утешительной грамотой.
Кроме этого, он приказал передать сестре Елене на словах, что она может прославить себя в веках, если убедит подвластных панов избрать его королем польским и таким образом объединить Моско¬вию, Польшу и Литву. При этом он обязывался чтить римский (като
лический) Закон. Это же на словах Наумов должен был передать виленскому епископу Войтеху, пану Радзивиллу и всем литовским вельможам. Идея для тех времён смелая, по нереализуемая по сути. В условиях, когда ни в Польше, ни в Литве не было сколько-нибудь серьёзной промосковскои партии, такое предложение не могло быть принято. Это показывает, что Василий III был склонен строить раз¬ного рода прожекты, но не заниматься конкретным делом. А конкрет¬ное дело требовало усиления вооруженной силы, которую он так не¬обдуманно разрушил.
Разумеется, прожектам Василия III не суждено было сбыться. Елена ответила, что брат её супруга Сигизмунд уже объявлен преем¬ником в Вильне и Кракове. Сам Сигизмунд известил Василия III, предлагая ему вечный мир, с условием, чтобы он возвратил свободу литовским пленникам и те места, которыми Москва завладела уже после шестилетнего перемирия. Это требование было справедливым, так как Василий III без объявления войны, послал рати во главе с князем В.Холмским и боярином Я.Захарьевичем захватить Смолен¬скую землю. Вероломство Василия III было вполне в духе византий¬ских императоров. Московские рати дошли до Мстиславля, не встречая литовского войска. В этой связи Сигизмунд обоснованно уп¬рекал Василия III в том, что он, говоря о мире, ведёт необъявленную войну.
Эти действия Василия III имели также то последствие, что осво¬бождённый под присягой из плена князь К.Острожский изменил при¬сяге, данной Василию III, и бежал из Москвы в Литву. Сигизмунд ес¬тественно, принял возвратившегося пленника. Однако Василий III вскоре получил возможность отомстить Сигизмунду. Он стал покрови¬тельствовать М.Глинскому. Никто из князей литовских не был столь знатен, силён, богат, щедр к друзьям и товарищам, а также страшен для недругов, как М.Глинский, который свой род вёл от одного слав¬ного татарского князя, перешедшего на службу ещё к Витовту.
Воспитывался М.Глинский в Германии, долго служил Альбрехту Саксонскому и императору Максимилиану в Италии. Славился храбростью и умом. Возвратясь в Литву, удостоился милости Алек¬сандра, который обходился с ним, как с другом, доверяя ему все тай¬ны. М.Глинский оправдывал это доверие своими делами. Когда в 1506 году войско Менгли-Гирея осуществило очередное нашествие на Литву, а Александр лежал уже на смертном одре совсем недалеко от наступавшего неприятеля и не находил помощи со стороны охвачен¬ных паникой вельмож, М.Глинский сел на коня, собрал войско и нанёс тюркам-крымчакам поражение, чем утешил Александра в по¬следние минуты его жизни.
Однако у фаворитов и везунчиков всегда бывает немало завистни¬ков. Пока был жив Александр, они молчали. После его смерти заго¬ворили, стали обвинять М.Глинского в том, что он сам хотел сесть на
престол и не хотел присягать Сигизмупду. Более всех злословил пан Забрезенский. Глинский убеждал короля стать судьей между ними. Сигизмуид медлил и тем помогал недругам М.Глинского, терпение которого, в конце концов, лопнуло, к он сказал королю: «Государь, мы оба, ты и я, будем раскаиваться, но будет поздно». Вскоре он с братьями Иваном и Василием уехал в свой город Туров, собрал родственников и друзей и потребовал от Сигизмунда полного удовлетво¬рения, назначив срок.
Срок о размолвке Сигизмунда с М.Глинским быстро достиг Моск¬вы. Василий III, желая отомстить Сигизмунду, отправил к Глинским дьяка, предлагая всем трём защиту со стороны Москвы, милость и жалование. Некоторое время Глинские ждали королевского ответа, но так его и не дождались. После чего торжественно объявили себя слугами государя московского, с условием, чтобы Василий III помог им войском в случае, если придётся оборонять СВОИ города в Литве. Обе стороны подтвердили договор клятвой. Теперь у М.Глинского руки были развязаны. И он не замедлил этим воспользоваться. Поль¬зуясь случаем, он схватил своего врага пана Забрезенского в его уве¬селительном доме вблизи Гродно, отсек ему голову, убил многих дру¬гих панов. Затем организовал рать из дворян, слуг и наёмников, взял Мозырь. После чего заключил союз с Менгли-Гиреем и господарем молдавским. Менгли-Гирей обещал завоевать для него Киев.
Однако главные надежды М.Глинского были связаны с Москвой. Вскоре подошли московские рати, возглавляемые князьями Шемяки¬ным, Одоевскими, Трубецким, Воротынскими. Вместе с Глинским они осадили Минск и разоряли всё до самой Вильны. Часть москов¬ских сил воевала у Смоленска. Стремясь сокрушить Литву, Василий III направил дополнительные силы из Москвы и Новгорода к Орше. Из Москвы войско вёл боярин Яков Захарьевич. Из Великого Нов¬города - Даниил Щеня. Однако Сигизмунд не дремал. Он быстро со¬брал и организовал сильное войско. Затем двинулся к Минску. Глин¬ский и Шемякин, узнав о подходе превосходящих сил, ушли к Орше на соединение с Д.Щеней.
Сигизмунд из Минска тоже немедленно двинулся к Орше, чтобы спасти эту крепость. Он хорошо понимал её значение. Его появление под Оршей было столь быстрым, что военачальники московского войска не успели перегруппировать свои силы, в панике сняли осаду и отошли на восточный берег Днепра. Шесть дней неприятели смот¬рели Друг на друга через реку. У московских воевод нервы не выдер¬жали первыми. Не надеясь на победу, они отвели свои рати к Кричеву и Мстиславлю, а затем спешно отошли в пределы Московского ве¬ликого княжества. В это время Сигнзмунд вступил в Смоленск и от¬туда направил часть войск к Дорогобужу, Белой и Торопцу.
Отсюда вполне видно, что уровень командования московскими ра¬тями оставлял желать лучшего. Ни Д.Щеня, ни Я.Захарьевич, кото
рых расхваливает Н.Карамзин, на звание полководцев явно не тяну¬ли, Поэтому они в подмётки не годились Мухаммед-Эмину. Васи¬лий III, не обладая ни оперативным, ни стратегическим кругозором, поручил князьям Стародубскому и Шемякину стеречь рубежи, Я.За¬харьевичу велел стать в Вязьме, а Д.Щене изгнать литовский отряд из Торопца, что тот и сделал. В это время литовцы сожгли Белую и взяли Дорогобуж. Теперь уже Василию III пришлось отвоёвывать свои города. Василий III повелел князю В.Холмскому из Можайска и Я.Захарьевичу из Вязьмы идти к Дорогобужу. Литовское войско в Дорогобуже возглавлял Станислав Кишка, не раз, побеждавший мел¬кие отряды московских войск. Однако он не дерзнул вступить в сра¬жение с превосходящими силами В.Холмского и поспешно отошёл к Смоленску.
Таким образом, Сигизмунд и Василий III, не дав ни одного круп¬ного сражения, остались при своих интересах. Но если учесть, что Сигизмунду пришлось преодолеть измену Глинских, нашествие мос¬ковских ратей, при постоянной угрозе нападения тюрок-крымчаков, то станет ясно, что победителем был он. Однако Сигизмунд не кичил¬ся своими успехами. Учитывая, что удар может последовать с двух сторон, Сигизмунд вновь предложил Василию III мир, и на этот раз он согласился. Король направил в Москву Станислава, Саиегу и Войтеха, которые, по тогдашнему обычаю, затребовали возвратить Литве Чернигов, Любеч, Дорогобуж и Торопец. Но в ходе перегово¬ров согласились с возвращением нескольких смоленских волостей, которые были завоёваны Москвой уже в правление Василия III.
Заключением мира, однако, оказались недовольны Глинские, так как Василий III согласился оставить за Литвой все города и поместья Глинских. Единственное, чего он добился, так это свободного их отъ¬езда из Литвы в Москву. Глинские выехали из Литвы в Москву со своими ближними, расставшись со своими городами и поместьями. Часть литовцев их жалела, большая же часть - опасалась. В Москве их не любили, только великий князь чествовал и привечал их, наде¬ясь, что они могут ему ещё пригодиться. Но мечтам Василия III не су¬ждено было сбыться, так как на юге вырастала новая опасность. Хотя в 1509 году удалось заключить союз с Менгли-Гиресм, его соблюде¬ние стояло под большим вопросом, так как сыновья, беки и мурзы уже не хотели повиноваться престарелому хану.
Воспользовавшись установлением мира с Литвой и союза с Кры¬мом, Василий III решительно и окончательно расправился с Псков¬ской республикой. Причина была пустячной, псковичи не уважали наместника великого князя И.Репню-Оболенского. Погрома пскови¬тян не было. Но из Пскова, по примеру Новгорода, было выслано 300 знатных семейств, вече упразднено. Колокол вывезен. Псков был от¬дан под полную власть великокняжеских наместников. Насколько свирепо и безответственно они действовали, красноречиво описывает
даже П.М.Карамзин: «Но сии старосты не могли обуздать хищно¬сти сановников великокняжеских, которые именем новых законов отягчали налогами граждан и земледельцев, не внимая справедли¬вым жалобам, и казнили за оные, так что несчастные жители тол¬пами бежали в чужие земли, оставляя жён и детей. Пригороды опустели. Иностранцы, купцы, ремесленники, имевшие домы во Пскове, не хотели быть ни жертвою, ни свидетелями насилия, и все выехали оттуда».

Документ: ПРАВЛЕНИЕ ВАСИЛИЯ III.doc