Конь в культуре славянских народов в разное время

Исследование группы учёных из Кембриджского университета, опубликованное в журнале PNAS, показало, что предки домашних лошадей жили на территории современной Восточной Украины, юго-западе России и степных районах Прикаспия. Именно с этих территорий животные затем уже распространились по всей Европе и Азии, а после и по всему миру.

Вот что заявляет доктор Vera Warmuth с факультета зоологии Кембриджского университета: «Распространение домашних лошадей отличается от распространения многих других видов домашних животных тем, что их стада пополняли местные дикие лошади в беспрецедентных масштабах. И пополнение проходило преимущественно за счёт диких кобыл, что и объясняет большое количество женских линий в генофонде всех лошадей, а одомашнили лошадей впервые на западе евразийских степей».

Многие зарубежные и отечественные учёные и ранее выдвигали теорию о происхождении домашних лошадей в степях Евразии, да и археологи предполагали аналогичную версию. Теперь же, с помощью изучения генетического материала более чем 300 лошадей из евразийских степей, учёные-генетики окончательно подтвердили сей факт своими исследованиями.

Действительно, согласно археологическим находкам, на территории, занимаемой древнеславянскими племенами, встречались дикие животные подобные современным лошадям. В лесных землях они были низкорослыми, плотными и мускулистыми, а в степных зонах более высокими и поджарыми. Дошли до нас и рисованные миниатюры, украшавшие древнерусские летописи, и настенные фрески, и письменные источники как древнерусского, так и иноземного происхождения, которые разом говорят нам о том, что древнеславянские поселения использовали лошадей в своей культуре. Именно об этом я и хочу Вам сегодня рассказать.

Первые упоминания о лошадях в культуре древних славян относятся к VI в. нашей эры и представляют нам лошадь как тягловое животное, используемое на пашне. Причём это были именно рабочие лошади, на которых возили кладь и пахали землю крестьяне. Таких лошадей могли позволить себе держать князья, которым они также служили великолепным подспорьем во время войн-распрей, которые циклически затевались между удельными князьками.

А вот что писал князь Черниговский (позднее он же Владимир Мономах), который восторгался дикими конями и охотой на них: «А вот что в Чернигове делал... коней диких своими руками вязал я в пущах – десять и двадцать живых коней, а кроме того подъезжал по равнине, ловил своими руками тех же диких коней…»

Известно также, что Мономах, пытаясь объединить всех князей против половцев, вечно изматывающих своими набегами, предлагал увеличить численность войска русского объединенного за счёт крестьян, посаженных на рабочих коней. Но его действительно дельное предложение было отвергнуто общим княжеским мнением по причине, что во время весеннее пахотное отрывать крестьян от земли дело неправильное. В результате такой недальновидности, заботе лишь о своём собственном благополучии и зависти к лидерским качествам умного Владимира Мономаха, князья от очередного половецкого набега и урожая лишились, и другого сокровенного. Историки предполагают, что поговорка о лошади «годной и в подводу, и под воеводу», появилась именно в мономаховское время. Получается, что помимо работы на лошадях как на тягловых животных, ими пользовались и для верховой езды. В византийских источниках неоднократно упоминают славянских всадников-воинов, которые не единожды успешно противостояли великолепным катафрактариям и печенегам.
Помните Илью Муромца и его верного Бурушку-Косматушку? Вот-вот! Бурушка и в поле от зари до зари с Ильей трудился, и в бою верным другом был.
Многочисленные находки удил, остатки различных сёдел и других предметов конской упряжи говорят о том, что коневодство древних славян приобретало важный и повсеместный характер. Русские рождались, жили и умирали на коне.

Русский конный воин
Летописцы по-разному фиксировали количество лошадей у князей. Согласно одни записям говорится о десятках, сотнях лошадей, согласно другим, например, Ипатьевской летописи 1146 года, есть запись о табуне, принадлежавшем семье Святослава, у которого насчитывалось «3000 кобыл стадных и 1000 коней и жеребцов». Кстати слово «лошадь» славяне практически не употребляли, оно пришло позднее от тюркских наездников, у которых оно звучало как «алоша». Слова же «конь», «кобыла» и «жеребец» - истинно славянского происхождения и встречаются в языках всех славянских народностей, а своими корнями обращены к индоевропейскому праязыку.

Большое значение и почёт имели и люди, ухаживающие за лошадьми (конюхи или конюшие) а за княжеских лошадей и вовсе отвечали головой. При Дмитрии Донском был заведено правило, в котором говорилось, что если «коню не сдвинуть воза обычного, в колеях увязшего, то высечь не коня, а конюшего, дабы чаще и лучше коня вскармливал». Считалось, что пока упряжка держит, то и конь тянуть сможет. Действительно, лошадей в то время отбирали, главным образом, по выносливости и силе.

До образования Киевской Руси, мясо лошадей использовали как пищевой продукт. И не удивительно, что один из самых воинственных русских князей Святослав, уходя в дальний поход, не брал с собой обременительного обоза. Вот что говорится об этом в одном из документов, присланных византийскими разведчиками своему императору: «Непонятный суровый языческий князь на привалах вместе со своими дружинниками разводит костры, нарезает конину, ломтями печёт её на углях. Спят с седлом под головою, не возят с собой припасов, не таскают котлов для варки. Всё, что нельзя увезти в седле – то им без надобности...» Позднее, при его сыне Владимире Русь приняла христианство. С тех пор конину перестали употреблять в пищу.

Но появился новый обычай. Всех русских князей с трёхлетнего возраста обучали ратному делу и верховой езде. Владимир Мономах в своих «Поучениях» вспоминает о том, что ему более сотни раз приходилось совершать быстрые конные переходы от Чернигова до Киева с запасными лошадьми за один день. Там же он делится с сыновьями о том, как непросто далось ему искусство верховой езды: «И с коня часто падал, голову дважды разбивал и руки-ноги свои калечил в юности своей, не дорожа жизнью своей, не щадя головы своей». Княжеские дружинники также в обязательном порядке упражнялись в искусстве наездника.

В середине XI века у славян особой популярностью стали пользоваться так называемые «гладкие скачки». Считается что под в Верхнем городе (ныне исторический центр Киева), напротив княжьих дворцов, был построен конный двор с песчаным кругом (подобие небольшого современного ипподрома), на котором испытывали лошадей.

Археологический анализ упряжи лошадей, на которых скакали славянские всадники, приводит к любопытным выводам. Так удила найденные в той местности, судя по всему, были предназначены для управления норовистыми лошадьми. А учитывая то, что все найденные удила являются практически однотипными и кольчатыми, можно сказать, что славяне уже тогда отбирали и выращивали лошадей одинаковых по росту и другим физическим данным. Другими словами в Киевской Руси были лошади именно местного производства и выучки. Действительно, если сравнивать новгородских лошадей времён Александра Невского, которому нужны были сильные и выносливые лошади (вес русского всадника, принимавшего участие в Ледовом побоище вместе с оружием и защитными доспехами достигал порой 140 кг), с киевскими лошадьми для борьбы с быстрыми налетами кочевников (там требовалось, наоборот, облегчённые лошади, быстрые и резвые, способные к упреждающему стилю ведения боя), то отчетливо прослеживается ведение определённого искусственного отбора. И, если киевские наездники практически не пользовались шпорами, полагаясь на плеть и шенкеля, то конница Новгородской Руси использовала именно шпоры, поскольку тяжеловооружённому всаднику управлять конём посредством плети было крайне неудобным делом. Неповсеместное применение шпор говорит нам о том, что русские всадники не копировали слепо достижения европейских рыцарей или восточных кочевников, а умело использовали преимущества в зависимости от ситуации. Кстати именно нашим предкам принадлежит изобретение шпор с ограничителем, который позволяет не травмировать бока лошади. Здесь хотелось бы акцентировать ваше внимание не сколько на самом таком открытии, а на нравственной подоплёке этого изобретения. Ведь приносить боль другу (а именно с ним отождествляли коня славяне) просто не хотели.

В XII – XIII веках обычным явлением становится подковывание лошадей, хотя и не во всех видах войск. Подковы, безусловно, отягощали лошадей легкой кавалерии, зато были полезны в тяжелой. Предшественниками подков на Руси были ледоходные шипы, они применялись и всадниками, которым приходилось спешиваться на лёд, обеспечивали безопасность лошадей. Причём такие шипы бытовали на Руси до самого последнего времени.

Таким образом, русский воин-всадник, находясь между Западом и Востоком, в искусстве ведения войны приобретал бесценные навыки и европейцев, и азиатов. Одинаково хорошо владел и прямым мечом, и кривой азиатской саблей, прекрасно владел приемами верховой езды, заимствованной как у кочевников, так и у европейских рыцарей. Так, набранный в постоянных битвах опыт и житейская мудрость, пропущенные через исключительно русские условия жизни, в какой-то мере и поспособствовали появлению того самого сильного и непобедимого богатыря, который был всегда верен народу, Родине и своему верному другу — не пахарю, не столяру, не кузнецу, не плотнику, а первому защитнику и на селе работнику — коню.

Фото 1. Илья Муромец
Фото 2. Илья и Бурушка в поле
Фото 3. Войны печенеги и катафрактарии
Фото 4. Русский конный воин